Петрозаводск, как и подавляющее большинство российских городов, до сих пор грустно не удивляет названиями улиц. Коммунистическая топонимика здесь живее всех живых: улицы Крупской, Ленина, Дзержинского, Андропова и прочих товарищей, сквер имени 50-летия пионерской организации назойливо напоминают вам светлое прошлое родной страны и заставляют с тоской всматриваться в настоящее.
Тоску, впрочем, могут развеять улица Лесная, речка Лососинка и целая набережная вдоль нее, носящая горделивое название Ла-Рошель – тут сразу и мушкетеры вспомнятся, и улыбка появиться может: д’Артаньян и в Карелии д’Артаньян! Несмотря на скромную Лососинку и величественное Онежское озеро. Кстати, новости политики доступны на страницах нашего специализированного сайта.
Пройти к Онеге, кстати, можно и по единственной улице, название которой сменили: была Урицкого, а стала Александра Невского. Если свернуть с Александра Невского направо, то попадешь в Крестовоздвиженский собор, если пройдешь влево, то выйдешь к площади Кирова, где раньше стояли аж несколько храмов: Петропавловская, Воскресенская и Святодуховская церкви и небольшая часовенка. Сейчас ничего из перечисленного здесь нет – есть только памятник Сергею Мироновичу, двойник которого находится в Кондопоге. Петрозаводск – ровесник Петербурга, и можно только с печалью представить себе то великолепие храмового зодчества, которое украшало этот суровый северный край до катастрофы прошлого века. Даже скромная часовенка, и та своей скромностью напоминала о важнейших качествах христианина – смирении и твердости в вере. Напоминала не только и не столько архитектурой, наверное, сколько тем, что в ней долгое время находилась могила носителя таких качеств – блаженного Фаддея Петрозаводского. Об этом святом разговариваем с протоиереем Константином Савандером, служащем в Крестовоздвиженском соборе карельской столицы.
– Отец Константин, расскажите, пожалуйста, о блаженном Фаддее – первом святом Петрозаводска. Ведь он же первый святой, прославившийся в вашем городе?
– Да, это первый известный святой, чья жизнь и христианский подвиг связаны с нашим городом. Мне кажется, подвиг блаженного имеет много общего и с подвижничеством святого праведного Иоанна Кронштадтского и блаженной Ксении Петербуржской. Мы знаем, что отец Иоанн много общался с далеко не «сливками» общества, посещая места, от которых порядочные люди старались держаться подальше, и стремясь донести до отверженных свет Христа. Мы знаем также и о подвиге юродства блаженной Ксении – одном из самых тяжелых и опасных, если можно так выразиться, христианских подвигов. Всё это соединил в своей жизни блаженный Фаддей Петрозаводский – и несение Христова света отверженным, униженным и оскорбленным, и юродство Христа ради.
– Откуда же взялись эти отверженные, униженные и оскорбленные в Петрозаводске с первых дней его существования?
– Тут всё просто: город был построен вокруг завода по производству пушек. В «Жизнеописании блаженного Фаддея» говорится: «Были у царя здесь знающие инженеры; были с крепкими руками и телом рабочие; завод работал днем и ночью, снабжая армию орудиями и снарядами; но инженеры были люди нерусские, духовно чуждые своим рабочим; рабочие же были люди подневольные и недовольные царем, по указу которого их согнали сюда с разных заводов преимущественно Пермского края для тяжелой работы; много было и раскольников. В эту-то разнородную массу связующим, умиротворяющим и облагораживающим началом вошел блаженный Фаддей». Можете себе представить, что это была за «масса»! Думаю, некоторым подобием могут служить рабочие кварталы наших современных промышленных городов с их вечными задержками зарплаты, бедностью, пьянством, нуворишами на «лендроверах», недовольством правительством, претензиями к Церкви и прочими «прелестями».
– И вот во всем этом счастье начала XVII века появляется Фаддей…
– Да, появляется некий мирянин Фаддей.
– Еще раз: мирянин? Не священник, не монах, а простой мирянин?
– Совершенно верно. Родом из Олонецкого края, из какого точно села или деревни, неизвестно. Пожилой человек среднего роста, светло-седые кудрявые волосы, круглая белая борода, благообразное лицо, высокий лоб, взгляд, смотрящий вдаль, – так его описывали современники. «Он носил грубую темную свитку, кожаный пояс и жесткую власяницу… вериги с железным крестом на груди. В руках его всегда был железный посох – “старости подпора, скудоумным поправление”». Фаддей жил в уединении в маленькой хижине-келье в центре быстро растущего Петрозаводска. Выходил он из хижины для того, чтобы напомнить людям о том, что есть вещи поважнее пьянки, нуворишей, бедности и отчаяния. Проще говоря, выходил для того, чтобы показать людям Христа, поговорить о Нем, помочь приблизиться к Нему. Как мы знаем, этим же занимался и святой праведный Иоанн Кронштадтский.
– Но праведный Иоанн был, во-первых, священником, во-вторых, известным уже священником, и его появление воспринималось людьми по большей части, наверное, с почтением и уважением. А тут – какой-то неизвестный старик-мирянин… Придет такой в нашу стабильность «на районе» – многое о себе узнает. Как к Фаддею относились люди, известно?
– По-разному. Обличаемая совесть многих людей искала облегчения в оскорблениях, а то и побоях того, кто напоминал о ее существовании. Не думаю, что это помогало. Но большинство людей относились к Фаддею с уважением все-таки: они же видели, что и в тяжелых условиях можно оставаться христианином. Город отмечал его жизнь постника, молитвенность, полное бескорыстие. Бывало, давали ему какие-то деньги, а он тут же относил их бедным либо в церковь. В самой же церкви он строго следил за дисциплиной: как вспоминали современники, если кто-то начинал разговаривать на службе, Фаддей подходил и тихо делал замечание. Человек либо прекращал болтовню, либо выходил из храма. Так мы видим трех главных врагов, с которыми вел борьбу Фаддей: пьянство, произвол и неблагоговение. Постепенно люди и привыкли к тому, что рядом с ними живет человек, для которого слова Евангелия – не пустой звук по воскресеньям, а, так сказать, «конституция», основной закон. Видеть и знать живущего по такому закону подобного себе мирянина – это постоянный голос совести и утешения. Так Фаддей и стал известным и любимым.
Настолько известным, что о нем услышал и Петр I, который составил даже записку такого содержания: «Здешний мужик, которого зовут Фаддеем, который стар уже и кажется умалишенным, живет в лесу и приходит в деревню. Здесь его считают за чудо. Чего-либо худого и склонности к расколу не заметно. Поэтому я, чтобы не было какого-либо соблазна, велел к вам на заводы отвести, чтобы там его кормили до смерти». Как оказалось, император и блаженный встречались каждый раз, когда Петр приезжал на заводы. Причем блаженный очень почитал правителя России. Вот как описывается их первая встреча: по выходе из церкви народ приветствовал императора радостными криками. Вдруг из толпы выступил старец Фаддей в черной одежде, опоясанный ремнем, с железным посохом и, приветствуя Петра Великого, повергся к ногам его. Монарх был тронут почтенным видом старца и его благословениями и приказал вельможам поднять юродивого. Государь стал расспрашивать старца, кто он, откуда. Старец на все давал ответы кроткие и разумные с почтением. Он понравился государю, и тот велел всегда пропускать его прямо во дворец. Блаженный нередко захаживал к государю для бесед.
– Насколько мне известно, царь был резко против почитания юродивых в народе, ссылаясь на большое количество лжеблаженных. Почему же, по вашему мнению, Фаддей избрал этот подвиг? Если Петр был настроен весьма критически по отношению к тогдашней Русской Церкви, то почему он стал общаться, спрашивать совета у блаженного Фаддея? При его резком характере как это было возможно? Значит, не совсем обоснованно мнение, приписывающее императору чуть ли не роль антихриста? Значит, Петр все-таки прислушивался к мнению святого?
– Я далек от мысли считать прагматичного императора искренним почитателем Фаддея. Тут имеет место скорее использование авторитета святого Фаддея в простом народе для государственных интересов – военного машиностроения. И Фаддея тоже нельзя подозревать в горячей любви к Петру I после его антицерковных реформ и буквально насаждаемого в России пьянства (вспомним «Всепитейший синод»). Из истории видно, что Фаддей восставал против пьянства очень… Однако святой Фаддей понимал, что Русь нужно оборонить от шведов (вспомним: речь идет о Северной войне), использовавших тактику выжженной земли, крайне жестокую к мирным жителям. Поэтому хоть рабочие, среди которых были и старообрядцы, и считали Петра почти антихристом, Фаддей же, которого они уважали, публично оказывал императору знаки внимания и почитания. Петр вынужден был их принять – это было и разумно с его стороны, и обеспечило святому Фаддею неприкосновенность от беспредела местных чиновников и позволило ему защищать бедняков Петрозаводска, ходатайствовать за них перед властями. Видимо, подвиг юродства помогал ему и в этом: ведь от обычного мужика можно было просто с презрением отмахнуться, а если оскорбить юродивого, то это грозило и народным гневом, и непониманием благоволившего к Фаддею императора.
– Но благоволение сильных мира сего – вещь скоропреходящая. Как, впрочем, и сами сильные мира сего.
– В этом мы тоже убеждаемся, знакомясь с жизнью блаженного Фаддея. Во время последней их встречи Фаддей предсказал императору скорую кончину. Как сказано в жизнеописании блаженного, его слова «тяжело отозвались в сердце Петра, и он в волнении велел присмотреть прилично за Фаддеем». Скорее всего, дала о себе знать критичная настроенность Петра по отношению к предсказаниям, и он мог быть просто обижен или озадачен, испуган. Так или иначе, его повеление было исполнено на месте с долгожданной ревностью и усердием, и неудобного старца просто-напросто посадили в острог. Это было в 1724 году, а в следующем году император скончался из-за болезни, которую получил, спасая солдат из севшего на мель бота в Финском заливе. Как говорит жизнеописание, незадолго до кончины Петр вспомнил предсказание Фаддея, справился, жив ли тот еще, и узнав, что блаженный находится в тюрьме, послал на Петровские заводы гонца с приказом освободить заключенного и выдавать ему пенсию до смерти.
Неудобного старца посадили в острог. Но его предсказание о скорой кончине императора сбылось
Освобожденный Фаддей от пенсии отказался – он отдал ее, как обычно, бедным и в церкви, а сам продолжал жить подаяниями. Скончался он на следующий год после освобождения, это произошло в 1726 году. Вскоре над могилой блаженного жители растущего Петрозаводска возвели деревянную часовню, которая впоследствии была заменена на каменную.
– То есть почитание святого Фаддея началось сразу же после его смерти?
– Да, и тут есть интересный момент. Не знаю, как это объяснить, но с давних пор за молитвенной помощью к блаженному обращаются… учащиеся Карелии. Конечно, есть и обращения в других нуждах, но почему-то студенты и школьники избрали блаженного своим молитвенником. Может быть, это просто говорит о большом народном почитании святого в Петрозаводске, о почтении к нему. Но и бесплодными обращения за помощью в освоении наук не остаются: Карельский научный центр РАН объединяет несколько мощных институтов, известных своими достижениями во многих областях – от биологии до языкознания.
– Если обращаться к печальной теме большевистской топонимики наших городов, то думается, что места часовне, как и самому святому, оказавшемуся в окружении весьма одиозных имен, просто не нашлось.
– Не нашлось. Надеемся, эта проблема будет решена в пользу людей, которыми наша земля может гордиться по праву. А после переворота 1917 года с почитанием святого началась беспощадная борьба. В 1930-м его могилу срыли, а надгробье передали краеведческому музею. Затем и оно потерялось. Нашли могильную плиту не так давно, сейчас она находится у Александро-Невского собора. А на том месте, где когда-то была сама могила блаженного и часовня, сегодня стоит театр, и вряд ли даже святые останки нашего подвижника сохранились. Так что пока только надгробная плита – единственное, что осталось в память о блаженном Фаддее Петрозаводском его согражданам. Сейчас мы работаем над восстановлением часовни, готовим проект. Я думаю, мы должны извиниться перед святым Фаддеем. Да и вообще, строя новые церкви и возрождая старые, мы говорим «прости» Богу и тем людям, которые жили по-божески. Мне кажется, очень емко и ярко описал жизнь святого поэт Федор Николаевич Глинка, сосланный в наши веселые края за участие в декабристском бунте. Вообще его ссылка пошла на пользу – что Карелии, что, надеюсь, и ему самому, его таланту и душевному спокойствию: он написал много добрых стихов о нашей земле. А святому Фаддею он посвятил такие строки: Во времена царя Петра
Жил дивный муж в Кареле дикой –
Фаддей, раб Божий, друг добра,
Муж свят и труженик великий.
Враг золота и серебра,
Кой-как маячась на день со дня,
Без дум, без завтра, без вчера,
Он знал одно – своё сегодня…
Старик везде, старик нигде,
Являлся в церкви и в суде,
Там – образец молитв усердных,
А там – делец, истец за бедных;
При всяком горе, при беде
Всё он!.. Кончалось дело свалкой,
Фаддей был там, как в руку сон, –
Громя бойцов железной палкой:
Везде ходил с той палкой он!
С своей утиной перевалкой
На свадьбу часто с похорон,
Бежал он в колпаке двурогом…
Урод – в отрепии убогом, –
С детьми он пел, с детьми играл,
Верхом на палочке езжал;
Но громовой перун блистал
Во взоре строгом, взоре остром,
Когда в грехе он обличал
Бесчинников закоренелых.
Огонь – в своих порывах смелых.
Стоял он сильно за людей,
И часто, часто злых судей
Или приказных закоснелых
Крестил разгневанный Фаддей
Железной палкою своей.
– Мы часто списываем наши беды на то, что «священники плохо молятся, живут не так, как говорят в проповедях», забывая о священстве каждого христианина, о котором говорит апостол Петр: «Но вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда непомилованные, а ныне помилованы» (1 Пет. 2: 9–10).
– Блаженный Фаддей Петрозаводский своей жизнью, христианской ревностью напоминает нам о таком священстве, о собственной ответственности перед Богом и людьми, мне кажется. К разумной, рассудительной ревности по Богу призван каждый христианин – иерей он, диакон, митрополит или мирянин. Это не значит, что каждый должен обзавестись железным посохом и стать юродивым, конечно. Но следить за собой, жить во Христе, с тем чтобы своей жизнью «возвещать совершенства Призвавшего нас из тьмы в чудный Свой свет», мы все обязаны. Добрая христианская жизнь, даже самая тихая, незаметная, никогда не скроется от глаз окружающих, будет для многих и проповедью, и примером, и утешением.